М а т е р и а л ы X I I В с е р о с с и й с к о й н а у ч н о - п р а к т и ч е с к о й к о н ф е р е н ц и и
П о с в я щ а е т с я 8 5 - л е т и ю в ы с ш е г о п е д а г о г и ч е с к о г о о б р а з о в а н и я в А р з а м а с е и
8 0 - л е т и ю п р о ф е с с о р а В я ч е с л а в а П а в л о в и ч а П у ч к о в а
899
реальной действительности. Именно с помощью удивительных рассказов об
Африке он пытается «излечить» возлюбленную от грусти и тоски:
«Я знаю весѐлые сказки таинственных стран
Про чѐрную деву, про страсть молодого вождя,
Но ты слишком долго вдыхала тяжѐлый туман,
Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя». («Жираф»)
Следует отметить, что уже в его первых африканских стихах видна некая
сказочная декоративность, которая, тем не менее, воспринимается читателем
абсолютно реально. И даже его жираф, полный «грациозной неги» предстаѐт
перед нами как существо не совсем реальное.
В 1921 году поэт издаѐт сразу два стихотворных сборника – «Шатѐр» и
«Огненный столп». И если «Огненный столп» - это отражение мира чувств,
таинств души, пророчеств, то «Шатѐр» - это сборник впечатлений от его
путешествий по Африке. Всего в него входят 12 стихотворений. Большое
количество этих стихотворений представляют собой конкретные наименования
географических объектов ( «Красное море», «Сахара», «Замбези», «Абиссиния»
и т.д.). Они предстают как образы-символы, необходимые для ассоциативной
подготовки читателя. Издан он был в 50 экземплярах, на плохой бумаге, но
посвящѐн дорогому человеку – племяннику поэта – Николаю Леонидовичу
Сверчкову. Он был главным товарищем в странствиях поэта по жаркому
континенту. Страницы этого сборника буквально расписаны яркими красками,
звуками и образами, прекрасно отражающими африканский колорит [Панкеев,
1995, с. 138].
Люди, пытавшиеся очернить Гумилѐва, утверждали, что он воспевает
колонизаторов, но это было далеко не так. Он приехал туда ни как завоеватель
и поработитель, а как друг. Его сборник «Шатѐр» - своеобразный гимн Африке.
Он восторгается ей в каждом стихотворении. Во «Вступлении» он пишет:
«…О тебе, моя Африка, шѐпотом
В небесах говорят серафимы…». («Вступление»)
Уже из этих строк становится ясно, что Африка предстаѐт у поэта в
метафорическом смысле раем на земле. Серафимы говорят о ней с
благоговением и почтением, как о чѐм-то святом, божественном. Именно в этом
сборнике читателю приоткрываются завесы самых таинственных стран:
Абиссиния, Египет, Замбези, которые являются некой земной копией рая.
Обилие сочных красок, разнообразных звуков, большое количество обитателей
флоры и фауны, которых можно встретить в Африке, прямо перекликаются с
Эдемом. Поэт же выступает в таком контексте, как первый человек – Адам.
Именно тут, по мнению автора, можно обрести абсолютную гармонию. Даже
испепеляющая, гибельная пустыня Сахара у Гумилѐва – это место, в котором
человек может быть абсолютно счастлив:
«…Ни в дремучих лесах, ни в просторе морей,
Ты в одной лишь пустыне на свете
Не захочешь людей и не встретишь людей,
