Page 206 - Мировая литература и искусство

Страница 204 Содержание
МИРОВАЯ ЛИТЕРАТУРА И ИСКУССТВО
квартильо, и изобрел он это противоядие не корысти ради, а для блага людей,
кто еще там говорит, будто это одно и то же, и только прошу вас, дамы и
господа, не напирайте, хватит на всех.
Но люди, конечно, напирали, и правильно делали, потому что на всех не
хватило. Один пузырек приобрел даже адмирал с броненосца, поверивший, что
снадобье это защитит также и от отравленных пуль анархистов, а члены
экипажа, увидев, что им не сфотографировать человека, ужаленного змеей,
мертвым, не только стали снимать его стоящим во весь рост на столе, но еще
заставили давать автографы, и он их давал до тех пор, пока руку не свело
судорогой. Уже совсем стемнело, почти все разошлись, в порту оставались
только самые неприкаянные, и тут он стал искать взглядом кого-нибудь с
лицом поглупее, ведь нужно было, чтобы кто-то помог ему убрать со стола и
упаковать пузырьки, и, конечно, взгляд его остановился на мне. Словно сама
судьба на меня взглянула, не только моя, но и его, и хотя с тех пор прошло уже
больше ста лет, мы с ним помним все, как будто это было в прошлое
воскресенье. Так или иначе, но мы уже складывали с ним его аптеку в чемодан
с пурпурными завитушками, скорее похожий на гробницу мудреца, когда он,
должно быть, увидев внутри меня какой-то свет, которого не увидел сразу,
спросил равнодушно, кто ты, и я ответил, что я сирота при живом отце, и он
расхохотался даже громче, чем когда на него действовал яд, а потом спросил,
чем ты занимаешься, и я ответил, что не занимаюсь ничем, просто живу,
потому что все остальные занятия ломаного гроша не стоят, и он, все еще плача
от смеха, спросил, есть ли на свете такое, что мне все-таки хотелось бы знать, и
это был единственный раз, когда я ответил ему серьезно и сказал правду, что
хотел бы научиться гадать и предсказывать, и тогда он перестал смеяться и
сказал, будто размышляя вслух, что для этого мне не хватает совсем немногого,
глупое лицо, которое для этого необходимо, у меня уже есть. В тот же вечер он
поговорил с моим отцом и за реал с двумя квартильо и колоду карт, способных
предсказывать любовные победы, купил меня навсегда.
Таков был злой фокусник, потому что добрый фокусник – не он, а я. Он
мог доказать астроному, что месяц февраль – это стадо невидимых слонов, но
когда фортуна поворачивалась к нему спиной, он становился жесткосердным. В
свои лучшие времена он был бальзамировщиком вице-королей и,
рассказывают, умел придать их лицам выражение такой властности, что они
потом еще по многу лет правили даже лучше, чем при жизни, и до тех пор, пока
он не возвращал им обычного вида мертвых, никто не осмеливался их
хоронить, но его положение пошатнулось после того, как он изобрел шахматы,
в которых невозможны ни поражение ни победа, а партия длится бесконечно,
игра эта довела до безумия одного капеллана и стала причиной самоубийства
двух титулованных особ, и после этого он покатился вниз, стал толкователем
сновидений, потом гипнотизером, которого приглашают для развлечения