Page 210 - Мировая литература и искусство

Страница 208 Содержание
МИРОВАЯ ЛИТЕРАТУРА И ИСКУССТВО
Маг, и посоветовали мне остаток жизни провести в покаянии, чтобы я стал
святым, но я со всем уважением, которого они заслуживают, ответил, что
именно с этого я в свое время и начинал. Ведь мне, артисту, не будет после
смерти никакой пользы от того, что я стану святым, и хочу я только одного:
жить и нестись очертя голову на этой шестицилиндровой колымаге с откидным
верхом, купленной у консула морской пехоты вместе с шофером когда-то
баритоном в опере нью-орлеанских пиратов, с теперешними моими шелковыми
рубашками, моими восточными лосьонами, моими зубами из топазов, моей
парчовой шляпой, моими комбинированными, из кожи двух цветов ботинками,
хочу спать и впредь сколько пожелаю по утрам, танцевать с королевами
красоты и кружить им голову своим почерпнутым из энциклопедии
красноречием, и у меня не затрясутся поджилки, если как-нибудь в среду, в
первый день сорокадневного поста перед пасхой, пропадут мои способности,
ведь для того, чтобы жить и дальше этой жизнью министра, мне более чем
достаточно глупого лица и бесчисленных лавок, которые тянутся отсюда до
мест по ту сторону сумерек, где те же туристы, что прежде взимали с нас налог
в пользу своего военного флота, теперь лезут, расталкивая друг друга локтями,
за фото с моим автографом, за календарями, где напечатаны мои стихи о
любви, за медалями с моим профилем, за кусочками моей одежды, и все это
несмотря на то, что я, в отличие от отцов отечества, не высечен из мрамора, не
торчу днем и ночью верхом на лошади и не обделан весь ласточками.
Жаль, что эту историю не сможет повторить злой фокусник, а то бы вы
убедились, что каждое слово в ней правда. В последний раз, когда его видели,
он уже растерял даже булавки, которыми было приколото к нему его прежнее
великолепие, а благодаря суровости пустыни у него исчезла душа и
перемешались в теле кости, но два или три бубенчика в косе у него еще
оставались, и этого было больше чем достаточно, как-то в воскресенье он
появился снова в порту Санта-Мария-дель-Дарьен со своим неизменным
чемоданом, похожим на гробницу, только на этот раз он не торговал
противоядиями, а просил голосом, надтреснутым от избытка чувств, чтобы
морские пехотинцы расстреляли его на глазах у всех, тогда он сможет
продемонстрировать на себе способность этого вот сверхъестественного
существа воскрешать людей, дамы и господа, и хотя у вас, которые столько
времени страдали от моих обманов и мошенничества, есть все основания мне
не верить, я клянусь вам костями своей матери, то, что вы сегодня увидите,
доподлинная правда, а не что-то из потустороннего мира, и если у вас на этот
счет остаются хоть какие-нибудь сомнения, присмотритесь хорошенько и
убедитесь, что сейчас я уже не смеюсь как прежде, а с трудом сдерживаю