Page 150 - Мировая литература и искусство

Страница 148 Содержание
МИРОВАЯ ЛИТЕРАТУРА И ИСКУССТВО
Каковы отношения Мерсо с Мари? Что можно сказать об отношении
главного героя к любви, привязанности, браку? Как он относится к людям,
которые вступают с ним в контакт? Чем принципиально отличается от
окружающих? Почему когда-нибудь, по словам Мари, он «станет ей
противен»?
5. «Я пообедал у Селеста. Я уже приступил к еде, когда вошла маленькая
странная женщина и спросила, можно ли ей сесть за мой столик. Я, конечно,
сказал: «Пожалуйста». У нее было круглое, румяное как яблоко лицо, резкие
жесты. Она сняла с себя жакет и с лихорадочной поспешностью исследовала
меню. Позвала Селеста и быстро, но четко заказала ему все выбранные ею
блюда сразу. В ожидании закусок открыла свою сумочку, достала квадратный
листок бумаги и карандаш, подсчитала, сколько с нее следует, вытащила
кошелечек, отсчитала деньги вместе с чаевыми и положила их перед собой на
стол. Как раз ей подали закуски, и она живо уничтожила их. В ожидании
следующего блюда достала из сумочки синий карандаш и журнал с
программами радиопередач на неделю. Она аккуратно отметила птичками
почти все передачи. В журнале было страниц двенадцать, и она продолжала
свою кропотливую работу в течение всего обеда. Я уже кончил, а она все еще
ставила птички. Потом встала, надела жакет все теми же угловатыми
движениями автомата и ушла. Так как мне делать было нечего, я последовал ее
примеру и некоторое время шел за нею. Она двигалась у края тротуара
невероятно быстрой, уверенной походкой, не оглядываясь и не сворачивая с
прямой линии, видно, хорошо знала дорогу. Довольно скоро я потерял се из
виду и пошел обратно. Я подумал: «Какая странная женщина!», но тотчас
забыл о ней».
Чем примечателен данный эпизод и как отразится в судьбе героя? Для
чего он нужен в повествовании? С чем сравнивается незнакомая женщина?
Можно ли то же самое сказать о Мерсо?
6. «Я больше не мог выносить нестерпимый зной и шагнул вперед. Я
знал, что это глупо, что я не спрячусь от солнца, сделав один шаг. Но я сделал
шаг, только один шаг. И тогда араб, не поднимаясь, вытащил нож и показал
его мне. Солнце сверкнуло на стали, и меня как будто ударили в лоб
длинным острым клинком. В то же мгновение капли пота, скопившиеся в
бровях, вдруг потекли на пеки, и глаза мне закрыла теплая плотная пелена,
слепящая завеса из слез и соли. Я чувствовал только, как бьют у меня во лбу
цимбалы солнца, а где-то впереди нож бросает сверкающий луч. Он сжигал мне
ресницы, впивался в зрачки, и глазам было так больно. Все вокруг закачалось.