Page 66 - Мировая литература и искусство

Страница 64 Содержание
МИРОВАЯ ЛИТЕРАТУРА И ИСКУССТВО
И если скорбь дано мне превозмочь,
Не наноси удара из засады.
Пусть бурная не разрешится ночь
Дождливым утром – утром без отрады.
Оставь меня, но не в последний миг,
Когда от мелких бед я ослабею.
Оставь сейчас, чтоб сразу я постиг,
Что это горе всех невзгод больнее.
Что нет невзгод, а есть одна беда –
Твоей любви лишиться навсегда.
На человека со всех сторон обрушились беды. А ему как будто этого
мало, он готов накликать на свою голову еще одну, самую страшную. Более
того, эта грозная беда нужна ему, чтобы с ее помощью победить все прочие
невзгоды. Предчувствие большей беды помогает ему стать выше мелких бед.
«Уж если ты разлюбишь, – так теперь», «оставь меня», «оставь сейчас» –
это повелительные интонации сильного духом человека, но какая мольба о
любви, о пощаде, какая ранимость слышится за ними! Воин, готовый сразиться
со всеми бедами сразу, и влюбленный, беззащитный перед силой владеющего
им чувства. Весь музыкальный строй сонета, каждая его строфа, передает это
глубоко человечное противоречие.
Велик контраст, скажем, между первой и четвертой строками начальной
строфы: «Уж если ты разлюбишь – так теперь», а через две строчки совсем
другая интонация: «но только не последней каплей горя!» Первая строка
воспринимается как крик, а четвертая как слова произнесенные шепотом
наедине с собой. Поэт взывает к любимому человеку: «Не наноси удара из
засады», то есть не будь заодно с мелкими бедами, оставь меня сейчас, когда
мне трудно, а не потом, не лги мне из жалости.
Весь сонет – это утверждение мужества, достоинства и правды.
Стихотворение при всей напряженности и сложности воспринимается легко,
без усилий, – оно прозрачно и просто, оно совершенно.
Подлинность чувства и благородство формы. Для читателей, незнакомых
с оригиналом, это гарантия полного соответствия перевода и подлинника. И все
же мне захотелось проверить, так ли это.
II
Раскрыв красный томик английского издания Шекспира и прочитав
девяностый сонет, я увидел, что интонационные ходы, звукопись, внутренняя
музыка английского оригинала и русского перевода совпадают. И тут и там с
первой же строки возникает повелительная, гордая интонация, затем голос,